В погоне за разнообразием
Автор: Мозг без тормозов
Бета: Мозг без тормозов
Размер: миди, 4125 слов
Пейринг/Персонажи: Натс/Сникерс, упоминаются Милка, Ронднуар, Линдт, Марс, Рафаэлло
Категория: слэш
Жанр: юмор
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Сникерс и Натс пытаются наладить личную жизнь с помощью оригинальных способов и мест. Но приключения встречаются там, где их совсем не ждешь.
Примечание/Предупреждения: Кисель!АУ, мат, Натс упоролся.
 Весна в этом году наступала стремительно, победоносно и торжествующе. Все таяло и цвело одновременно, солнца светили по двадцать часов в сутки, и только у нас со Сникерсом все шло наперекосяк.
— Натс, привяжи-ка меня к дереву, — сказал он однажды.
Я как раз пытался снять с него штаны, поэтому среагировал не сразу.
— Сейчас, сейчас, развя...что?
— К дереву привяжи, — повторил Сникерс.
Наверное, у меня было очень удивленное лицо, потому что он закатил глаза и пояснил:
— Для разнообразия, ну! Будешь представлять, что я — какая-нибудь оставленная лесным отребьем пленница...
Я замер с собственным сапогом в руке.
— Сникерс, ты что, с лошади упал? Ты сам, между прочим, лесное отребье. Скажешь тоже!
— Тогда давай я тебе массаж сделаю.
Я начал злиться.
— Какой еще массаж?
— Ясно, какой — спины!
— На кой черт мне массаж, я тебе что, Принцесса-на-драже?
Сникерс мечтательно прикрыл глаза.
— Если тебя запихнуть в платье...
— Себя в него запихни, — неосмотрительно посоветовал я и тут же прикусил язык, вспомнив про покинутую пленницу.
Но Сникерс тоже про нее вспомнил.
— Ладно, не хочешь массаж, вернемся к первому пункту. Давай, вот тебе мой ремень, вот тебе — дерево!
Он пнул развесистый дуб и плюхнулся возле его корней, обхватив руками корявый ствол.
— Давай, только посильнее, чтобы правдоподобно получилось.
— Иди ты в баню, — начал злиться я. — А если сейчас конница из леса появится? А мы тут без штанов к деревьям привязанные сидим?
— А ты, Натс, бревно, — ответил мне на это Сникерс.
Оделся и пошел тушить костер.
В общем, с тех пор у нас что-то пошло не так.
За советом я решил отправиться к женщине. По идее, в отношениях они должны разбираться лучше, однако я застопорился почти сразу же, на выборе кандидатуры.
— Линдт, прости, что отвлекаю тебя от чар государственной важности... Нам со Сникерсом расхотелось трахаться, не знаешь, с чего бы это?
Даже в голове подобные вопросы звучали как-то глупо, а соваться с этим к Линдт было просто опасно для жизни. Особенно утром и если она не в духе.
Опаснее — разве что к Баунти. Необратимо превращенная в пантеру два года назад, она выговаривала членораздельно всего два слова: «сырое» и «мясо».
Милка чаще общалась с лошадьми, чем с людьми, и не казалась мне сильно искушенной в любовных делах.
Твикс была милашкой, но намертво сросшийся с ней в утробе матери брат-близнец делал беседу с глазу на глаз абсолютно невозможной.
С остальными знакомыми женщинами я был не настолько дружен, чтобы обсуждать такие вещи. Да и кто там у нас остался? Кара-Кум была иноверкой, Гарден — джином, а Ном-Дтом — мужчиной. Впрочем, происхождение Гарден тоже позволяло ей периодически менять пол.
— Гарден, я знаю, что вы Ферреро, и вам немного не до меня... Черт, не могли бы вы снова превратиться в женщину, а то мне как-то неудобно. Спасибо. Так вот, трахаемся мы недавно со Сникерсом...
После долгих раздумий, взвесив все за и против, я отправился к Милке. Перед ней хоть краснеть не придется.
Уже переступив порог ее пристанища, я понял, что ошибся.
— Понимаешь, если какая кобыла или жеребец начинает под тобой гарцевать, ты что делаешь? — Милка хлопнула себя по крутому бедру. Там болталась нагайка.
— А поближе к теме? — поежился я.
— Погоди, здесь нужно вступление...
Помощь пришла, откуда ее не ждали.
— Юноша, ваш друг всего лишь оказался тонко чувствующей натурой, — Ронднуар презрительно скривился. — Не знал, что у простолюдинов такое бывает.
— А делать-то что?
Кентавр задумчиво посмотрел в окно, потом на меня, а потом снова в окно.
— Пришла теле-ега с овсо-ом! — заорали во дворе.
— Ах ты ж черт, у меня ж там лошади в краденой сбруе стоят! — Милка бросилась вон, схватившись за арбалет.
Ронднуар развел руками.
— Мне иногда так неудобно за нее, но что поделать — отсутствие элементарных манер и образования, знаете ли...
Он с неприкрытым сочувствием покосился на меня и уронил свысока:
— До массажа вам далеко. Попробуйте сменить место действия.
— Сникерс, у меня появилась идея! — я притормозил лошадь и пустил ее шагом.
— Надеюсь, она поможет нам развести костер из ничего? — Сникерс неодобрительно покосился на промокший валежник у ручья, вдоль которого мы шли.
Талая вода превратила большой ручей в небольшую реку, и все вокруг безнадежно отсырело.
— Никаких костров, — сообщил я. — Сегодня мы ночуем у Дирола.
Сникерс удивленно приостановил лошадь.
— Что?
— В склепе, — добавил я решительно.
— Что?!
— Не благодари, теперь у нас будет разнообразие, впечатления, и что там еще бывает...
— Упырь там бывает! — напомнил побледневший Сникерс.
— Ну да, — признал я. — Острота ощущений же!
При мысли о Тик Таке я как-то сам уже охладел ко всей этой затее и был бы рад, если бы ее отвергли, однако Сникерс, к моему нарастающему беспокойству, широко и многообещающе заулыбался.
— Ну ты даешь, Натс... А давай. Разворачиваемся! Где у нас там этот упырячий хутор?
На каменном надгробии было холодно, темно, и это мешало сосредоточиться на чем-то приятном вроде Сникерса. Вот если бы было не так темно, или хотя бы не так холодно...
— Натс, тут холодно и темно, — тут же пожаловался Сникерс.
— Накройся моим плащом, — посоветовал я, пытаясь выпутаться из рубашки, но при этом не смахнуть с нас обоих меховое покрывало.
Оно сползало, а ворот рубашки не развязывался.
— Слушай, мне что-то в ногу упирается, и оно твердое.
— Сникерс, ты как первый раз, ну что там может упираться-то...
— Нет, Натс, это, по-моему, кость.
Я машинально подергал воротник, дождавшись, пока шнуровка затянется в нераспутываемый Узел Верности, и только тогда уточнил:
— Чья кость?
— Чья-то, — прошептал Сникерс.
— Выброси ее, — посоветовал я.
Сникерс пошевелился, замахнулся, и что-то глухо покатилось по утоптанному полу.
— Ай, — сказала темнота.
Сникерс вцепился в мою руку так, что у меня зубы свело от боли.
Тик Так — а это был, конечно, он — медленно шел к нам из темноты, и она до последнего скрывала свое порождение.
Пока порождение не приблизилось вплотную, и прямо над нами не проступило бледное, острое лицо.
— Ребят, давайте быстрее, а? — жалобно сказал Тик Так. — Я вообще-то спать собирался.
— Да мы уже, того, уходим, — пробормотал Сникерс.
Я все еще дергал запутавшуюся намертво шнуровку. Тик Так посмотрел на меня сочувственно и предложил:
— Давай перекушу, все равно ведь не распутаешь.
— Нет-нет-нет! — запротестовал Сникерс, путаясь в рукавах. — Я ему сам все перекушу и пооткусываю!
***
Если честно, сначала мне просто показалось, что Натс ебнулся окончательно. С ним это порой бывало, и после случая в склепе мои опасения подтвердились. Но убедился окончательно я в этом только тогда, когда он предложил потрахаться на крыше поместья Марса.
— Натс, — осторожно начал я. — На крыше у Марса. На крыше. Да?
— Да, — он, судя по его виду, и сам уже был не рад, что предложил это, но отступиться не мог. — На самой высокой крыше в городе, отлично просматриваемой со всех точек. Интересно, правда?
Его голос звучал так напряженно, что я сжалился.
— Хорошо, — кивнул я. В конце концов, лучником Марса был Натс, а не я, и краснеть бы пришлось скорее ему.
Поэтому на крышу мы собрались без особых душевных терзаний.
Откуда-то с севера дул на редкость херовый холодный ветер, и это было главной причиной, по которой у нас ничего не выходило. То есть, так считал Натс, а мне казалось, что все дело в том, что мы были на крыше. На крыше, блядь, у Марса.
Мысль об этом портила все.
— Не дергайся, — попросил Натс, прислоняя меня спиной к одной из невысоких декоративных башенок, расположенных на этой чертовой крыше. У нее мы пытались укрыться от того самого ветра, и в придачу — от чужих взглядов.
Я замер, почувствовав, как Натс опустился на колени и начал развязывать завязки на моих штанах.
Точнее, попытался.
Звук от пролетающего над нашими головами ковра-самолета мы услышали одновременно.
— Это Линдт, — Натс разом побледнел и вскочил на ноги.
— Да похуй, Натс! — раздраженно буркнул я и поднял голову.
Ковер висел над нами так, чтобы с него было очень удобно обозревать происходящее и сверлить ледяным взглядом.
— Это административное здание, Натс, — холодно сообщила Линдт, стоя на ковре, выпрямившись и скрестив руки на груди. — Не могли бы вы удовлетворять свои потребности в другом месте?
Наверное, мы с Натсом изрядно нарушили общественный порядок и повредили ее душевному спокойствию.
А сам Натс тем временем вздохнул и принялся застегивать на себе плащ.
— В другой раз попробуем, — попытался утешить его я и хлопнул по плечу, как только Линдт, окинув нас хмурым взглядом напоследок, полетела дальше.
Я не знал, зачем Натсу понадобилось все это, но его поддержка была моим дружеским долгом.
***
Я не мог повернуть назад на половине пути. Это стало делом принципа.
— Натс, ну ты подумай головой-то! — Сникерс постучал кулаком по макушке. — Мы сейчас Несквику нахер не нужны, у него в это время года это, как его...
— Мандрагоровое обострение, — подсказал я.
В начале весны прорастала мандрагора, и из ее ростков Несквик делал волшебную настойку. Основное ее волшебство заключалось в том, что она начисто лишала Несквика мозгов на пару дней, и он становился еще более невменяемым.
— Натс, я не хочу спать с тобой в гнезде из верблюжьей колючки!
Я с удивлением заметил, что мои попытки разнообразить нашу жизнь привели нас к неожиданному исходу. Во-первых, жизнь действительно стала разнообразнее. Правда, в ней теперь не было места близости, но это я твердо решил исправить.
А еще мы со Сникерсом, кажется, поменялись ролями. Теперь он стал голосом моего здравого смысла и постоянно ко мне взывал.
— Натс, он нас за кроликов примет.
— Ну и что?
— И пришибет.
— Нет, — я покачал головой, стараясь быть убедительным.
Рядом с Несквиком ни в чем нельзя было быть уверенным, особенно в том, что он уступит нам свое медитативное колючее гнездо.
Несквик оказался сговорчивее, чем я думал.
К сожалению, оказался.
— Закаляйте тело и душу, друзья мои, — пропел он, указывая нам на свое колючее и неуютное ложе. — В сильном теле — сильный дух, я же пока...
— Пойду и вылакаю мандрагоры, — подсказал Сникерс.
Несквик важно кивнул и, пошатываясь, удалился.
Сникерс потыкал пальцем в ближайшую колючку. Она была не очень острая, затупившаяся от многочисленных несквиковых возлежаний, но зато большая, сантиметров пять.
— Лучше бы я на гвоздях трахался, — вздохнул Сникерс и хмуро предложил: — Может, раздеваться не будем?
Я осмотрел колючки и кивнул:
— Разуваться точно не будем, а дальше — как пойдет.
И нельзя сказать, что у нас ничего не пошло. Мандрагоровая настойка на троих пошла прекрасно, и я смутно помнил, как засыпал возле гогочущей не то скамьи, не то чьей-то лошади. Сникерс двоился, троился и жаловался на то, что я стал какой-то непредсказуемый и невидимый. Несквик давал ему советы и просил не отращивать кроличьи уши, пока мы находимся в его доме.
В общем, мы прекрасно провели у него ночь.
***
— Ну и что у нас дальше по программе? — мрачно поинтересовался я, когда мы тряслись на лошадях, отправляясь в очередное хуй-знает-что за новым и невъебенным хуй-знает-чем. — Где на этот раз?
— Я решил, что для разнообразия лучше что-то менее оригинальное, — фыркнул Натс со своей лошади, и вдруг резко натянул поводья, замедляясь. — Здесь.
— Здесь, — повторил я и последовал его примеру, остановив Скейта. — Натс, я чувствую в этом какой-то подвох. Просто здесь?
Мы были посреди небольшой круглой поляны — самой обычной круглой поляны, каких полно в любом лесу. Тут не было ни Тик Така, выглядывающего из темноты, ни Линдт на ковре-самолете, ни Несквика с колючками.
Словом, все это внушало подозрения.
— Мы вернулись к испытанной старине? — поинтересовался я, спешившись, и неторопливо обошел поляну по кругу, пытаясь найти хоть что-то — ядовитых змей, вьющуюся черную лакрицу или хотя бы ежей, мирно совокупляющихся под кустом, но бесполезно.
— Может, хотя бы тут удастся, — вздохнул Натс и сбросил свою сумку на землю.
Все шло на удивление неплохо. Мы уже успели наполовину раздеться и поцеловаться несколько раз, когда нас — а вот это совсем не удивляло — в очередной раз прервали.
— Господа, не хотелось бы отвлекать вас на таком важном моменте, но вам известно, что вы успели истоптать мой любимый клевер? — проклятый-Ферреро-полулошадь-полупсих стоял в метре от нас и глядел на нас так, как умеют смотреть только прирожденные аристократы. Как на дерьмо, словом.
— Все-таки решили разнообразить свою половую жизнь? — тем временем продолжал Ферреро, прохаживаясь туда-сюда. Мы, застывшие около дерева, даже не знали, что на это можно ответить. — Похвальное стремление, похвальное. Но, быть может, вы все же покинете эту поляну? Она мне очень нравится.
Намек его был крайне тонким: он просто положил руку на эфес шпаги — она болталась примерно там, где человеческая половина переходила в конскую.
У нас, конечно, было при себе оружие — в этих лесах, помимо Ферреро, водилось достаточно другой дряни. Но если бы мы начали с ним драку, Марс потом бы сказал, что мы ебанаты, а Линдт бы обвинила в нарушении мирного соглашения и дипломатических отношений. Именно поэтому Натс торопливо отстранился и, бросив на явно раздраженного меня сочувственный взгляд, подошел обратно к лошади.
— Мы уже уходим, — пообещал он, подвешивая сумку к седлу.
— И не смотрите так на Скейта, — на всякий случай добавил я, заметив странный взгляд Ферреро.
Если дело будет продолжаться так и дальше, то нам обоим точно грозит смерть в каком-нибудь монашеском ордене.
***
После случая с Ронднуаром я на время оставил свою явно дурацкую затею. Сникерс, кажется, вздохнул с облегчением.
А потом Линдт вышла с нами на связь прямо через кружку с медом, и все вернулось на свои места.
— Натс, Марс требует, чтобы ты прискакал к нему, — озабоченно говорила Линдт, и черты ее лица, причудливо искаженные медовой поверхностью, не успевали за доносившимися из кружки словами.
В трактире начали неодобрительно коситься в нашу сторону, и кое-кто даже предложил нас сжечь.
— Неотесанный мудак, — бросил в его сторону Сникерс.
— Этого... отесанного тоже с собой возьми, — Линдт указала глазами на моего товарища и добавила: — Только не устраивайте нигде представлений в этот раз, хорошо? Я готова была сквозь землю провалиться, не будь я на ковре-самолете.
После этого Сникерс что-то задумал, и ближе к вечеру, когда мы уже въезжали в город, он таки раскололся.
— Натс, ты же понимаешь. Потрахаться на ковре-самолете теперь — дело принципа.
Я зачем-то понадеялся на провидение, которое избавит нас от экспериментов и позволит уже нормально выспаться и не только выспаться.
Зря понадеялся. Все решилось буквально за пару минут.
— Мне нужно, чтобы кто-то доставил вот этот сверток Коркунову за Молочную Реку, — сказал Марс, протягивая мне какой-то чистенький льняной кулек. — Ты сам понимаешь, Натс, доверить такое я могу не каждому, так что не подводи. Ты прекрасно владеешь луком и словом, должен справиться.
Получилось довольно пафосно, и Сникерс противно заухмылялся. Я сразу понял, что он хочет рассказать, чем я там еще владею, но изо всех сил сдерживается.
— Тем более, — продолжал Марс, — замок Коркунова — не самое безопасное место, так что мы однозначно не можем отправить туда мирного гонца.
— А что у нас со сроками? — уточнил я.
— Два дня максимум, — жестко сказал Марс.
Я подумал было, что он шутит или нагнетает атмосферу, но Марс не страдал ни тем, ни другим.
— Сколько? Марс, но мы не успеем! Если только по воздуху, но рисковать редкими, ценнейшими пегасами...
Сникерс кивал, выражая полною солидарность со мной. Видимо, ему тоже не хотелось скакать, свесив на плечо язык, двое суток без сна и отдыха.
И тут Марс небрежно заметил:
— Я все продумал. Линдт, ты мне нужна на пару слов, — громко и отчетливо сказал он в сторону дымохода.
И пока ошметки пепла и сажи принимали знакомые человеческие очертания, Марс пояснил:
— Она одолжит вам ковер-самолет.
На исходе дня брел по колено в темно-фиолетовой жиже и вяло думал, как я дошел до жизни такой. К груди я бережно прижимал таинственный кулек для Коркунова. За мой следом тащился злой как собака Сникерс, взваливший себе на плечи промокший до нитки ковер-самолет.
Вокруг нас на несколько километров простирались Ежевичные Омуты, клубился туман и хлюпали болотные топи.
А еще постепенно темнело.
— Как все хорошо начиналось-то, блядь, — пробормотал Сникерс. — Из-за кого мы опрокинулись, а, Натс?
— Какая разница, — я нащупал ногой очередную устойчивую кочку и, оскальзываясь, потянул Сникерса за собой. — Нам нужно найти сухое место и попытаться развести костер, иначе мы рискуем сгинуть тут к черту.
— В темноте мы точно никуда не дойдем, придется ночевать, — согласился Сникерс.
Я очень боялся, что он сейчас начнет выяснять отношения и отыскивать виноватых, но он был на редкость спокоен и рассудителен.
Что не могло не радовать.
— Сник, ты молодец просто, — не удержался я.
— Что, радуешься, что не тебе тащить эту громадину? — усмехнулся Сникерс и поудобнее перехватил отсыревший ковер-самолет.
— Ничего, у костра мы его высушим и снова сможем взлететь, — попытался ободрить его я.
Ноги скользили, а жижа становилась гуще. Я смутно надеялся, что последнее обстоятельство означает, что где-то близко земля. Должна же эта фиолетовая трясина хоть где-нибудь затвердеть.
— С курса мы с тобой сбились нахер, — констатировал тем временем Сникерс. — И темнеет вон. До утра будем сушиться, а потом уже наберем высоту и оттуда посмотрим...
— Согласен, — кивнул я. — Слушай, не тащи меня за локоть, я и так тут проваливаюсь на каждом шагу.
И тут Сникерс меня удивил.
— А я не тащу, — слабо сказал он.
Я обернулся и оторопел. Воздух между мной и Сникерсом заклубился, загустел, и из него материализовалось полупрозрачное существо метровой высоты. Оно становилось все материальнее, а еще оно крепко держало меня за локоть, и это обстоятельство испугало меня до черта.
— Что за... — начал я, всматриваясь в физиономию существа.
Морда у него была какая-то звериная, и все оно колыхалось, как холодец, а в брюхе плавали рыбки.
— Водяной, что ли? — удивился я и попытался высвободить руку.
Хватка стала крепче, и тут вытаращивший глаза Сникерс размахнулся и со всей силы обрушил на водянистую тварь ковер-самолет.
— Это мармел-адский медведь! — завопил он, хватая меня за локоть и притягивая к себе. — Все хуево, Натс, хуево! — заорал он мне в ухо.
— Какой еще... — начал я, и тут мы оба потеряли равновесие, рухнув в липкую лиловую трясину.
Когда я протер лицо и обрел зрение, медведь уже снова маячил поблизости. И он был не один. Будто вылепленные из жидкости, слизи и трясины, эти существа появлялись одно за другим и медленно направлялись к нам.
— Уябываем, — шепотом сказал мне Сникерс.
— Уябываем, — согласился я, и мы бросились в разные стороны.
Медлительные медведи замотали головами, протягивая к нам свои лапы, а мы лавировали между ними, ощупью отыскивая надежные кочки, и, наконец, выбрались на крошечный, поросший ежевикой островок.
— Ну вот, — сказал я, вцепившись в колючие заросли и вытягивая увязшего по пояс Сникерса на твердую землю. — Смотри, ежевика. Голодать не будем.
Голос у меня дрожал, и мне было все равно. Еще у меня тряслись руки, когда я пытался развести костер и прятал в сумку чудом уцелевший кулек для Коркунова.
Медведи не могли пробраться за нами и маячили в нескольких шагах, то и дело втягиваясь в трясину и появляясь в другом месте. Их количество постепенно росло.
— Ну, Марс... — стуча зубами, начал Сникерс.
Махнул рукой и подобрался к хилому, тлеющему костерку. Вдвоем мы быстро расстелили на просушку ковер-самолет, развесили по кустам одежду и остались в одних рубашках — наедине с кучей водянистых медведей и сгущающейся ночью.
— Они точно не вылезут? — уточнил я.
— Нет, — Сникерс помотал головой.
Распутал волосы и принялся их отжимать.
— Я про них читал когда-то, — добавил он. — Эти ребята будут нас пасти и, если что, попытаются утянуть на дно, но на землю они вылезти не смогут. Так что мы в безопасности, — ехидно заключил он. — В хуевой такой, но безопасности.
Мы наскоро соорудили что-то вроде шалаша — вернее, очень колючей норы — набросили на нее подсыхающий ковер и улеглись вплотную друг к другу.
Костер то и дело тух, и я подбрасывал в него сыроватые веточки, стараясь не смотреть на неподвижно замерших вокруг медведей. Их собралось не меньше сотни.
— Пусть стоят, мне похуй, — сонно сказал Сникерс мне в плечо. — Тут все так колется, что они сами не полезут... Они же не Несквик.
***
Я не хочу даже вспоминать, как мы выбрались из того блядского местечка. Ближе к рассвету заебались и мы, и медведи. Мы — оттого, что колючка действительно оказалась колючкой, похлеще Несквиковой, а медведи — оттого, что мы явно предпочитали свою колючку им.
Медведи сдались первыми.
Громко шлепая, топая и хлюпая, они удалились с первыми лучами солнца, а мы, мокрые и исколотые, понемногу стали выбираться на твердую землю. Ковер высох, и мы даже смогли добраться до замка Коркунова, но задание мы проебали.
Нас встретил Ном-Дтом, искренне нам обрадовавшись, даже предложил чаю, но самого Коркунова ни дома, ни в окрестностях не было, а когда он собирался вернуться, никто не знал. Пакет нам строго велели отдать только в руки — Линдт специально на этом настояла.
— Плиходите истё, — приветливо махал рукой Ном-Дтом, когда мы, злые и уставшие, убирались прочь.
По приезде отчитывала нас в основном Линдт. Марс просто сказал, что еще одна такая выходка, и мы пойдем на корм Баунти. После беседы с Линдт, впрочем, нам было похуй, на корм к кому мы пойдем — главным было выбраться отсюда поскорее.
— Натс, — я сидел во дворе одним прекрасным солнечным днем и думал о том, что наша жизнь — какой-то хитровыебанный пиздец. — Ты ведь еще не оставил свою затею?
После мармел-адских медведей мне и самому не сильно-то хотелось продолжать поиск этих хреновых оригинальных мест, но дело до логического конца мы не довели.
Я имею в виду, что мы так ни разу и не трахнулись.
— У тебя есть идеи? — Натс, болтающийся тут же, лениво подошел ближе. День был таким жарким, что хотелось только спать где-нибудь в гамаке и ничего не делать. Чем мы, по большему счету, и занимались.
— Молочная река, — без всяких вступлений предложил я и зевнул. Искупаться сейчас в парном молоке было бы неплохо, хотя после Омутов мне казалось, что больше к водоемам я приближаться не смогу. — Возьмем у кого-то лодку, порыбачим.
— Лодка перевернется, Сник, — уверенно откликнулся Натс. — Или все молоко прокисло, и мы задохнемся от его паров. Или неожиданно пойдет дождь, река выйдет из берегов, и мы с тобой утонем. Или…
— Натс! — я поднялся на ноги, преисполненный необычной жажды действий. — Я иду за лодкой, а ты ищи снасти. Если мы не сделаем это сейчас, то мы прекратим себя уважать!
Натс уныло кивнул и поднялся с удобного гамака.
Звучать это будет смешно, но лодка действительно перевернулась.
Как это произошло, не заметили мы оба. Сначала мы просто сидели, пытаясь поймать хоть что-то в густом скисшем молоке. Потом мы единогласно решили отложить снасти в сторону и какое-то время наверстывали упущенное. Наверное, мы чересчур увлеклись, поэтому когда откуда-то из истоков реки на нас хлынула огромная волна свежего молока, растерялись мы оба.
— Натс, да что за гребаная хуйня! — вопил я, пытаясь поймать в бушующих волнах наши вещи. — Какого хера с нами опять… Натс?
Я резко обернулся, и, как я понял, поступил правильно. Натс, плавающий откровенно хреново, уже медленно уходил под во… под молоко. Я тут же отшвырнул удочки прочь, торопливо подплывая к Натсу — ощущение было, будто это даже не молоко, а сметана, и плыть было невозможно трудно.
Я уже почти оказался рядом, когда сверху пришла еще одна волна — побольше предыдущей.
«А мы так и не трахнулись…», — это была последняя мысль, прежде чем мое сознание утонуло в молочно-белых глубинах.
Вытащил нас обоих Рафаэлло.
Я никогда не знал, откуда у этого парня столько талантов, но одним из них явно было ускоренное плавание в молоке и вытаскивание оттуда двоих утопающих ебанатов. Лодку и снасти спасти не удалось, но нам было скорее наплевать на это. Сам Рафаэлло сидел рядом с нами на берегу, видимо, решив удостовериться, что мы не заплывем еще куда-нибудь по дороге.
— Острая форма фобии на воду, медведей, ежевику, мармелад, колючки, — уныло пробормотал Натс, с отвращением нюхая собственный рукав. — А теперь еще и на молоко.
— Ты его никогда не любил, — возразил я, наблюдая за колышущимися белыми волнами. Река уже почти успокоилась, да и солнце грело все ярче — следовало собираться домой. Да и от Натсового нытья у меня понемногу пробуждалась жажда действия, поэтому я сел на песке прямо, подобрав под себя ноги. — Интересно, а что там в верховьях произошло-то?
Рафаэлло, который все еще сидел с нами, очень тихо хмыкнул и пояснил с усмешкой:
— Там устраивалось торжественное купание табуна лошадей семейства Ферреро… Это было традицией многие годы, но никто не учел, что в последние несколько лет у нас появилось очень много молодых жеребцов, — он немного смущенно кашлянул, и я, кажется, понял о чем он. — Вот река и… не выдержала.
— То есть, мы едва не утонули из-за кое-чьих непомерных аппетитов? — Натс явно сообразил все еще быстрее, чем я.
— Косвенно — да, — вынуждено согласился Рафаэлло. — А я все равно проезжал здесь, во и решил… удостовериться.
— Пиздец, — высказался я. Это была привычная фраза, которой я привык характеризовать все.
Натс мрачно кивнул, подтверждая мою правоту, и пошарил по карманам — к поясу была пристегнута фляга.
— Повезло, что не утонула, — заметил он, открывая ее и поднося ко рту.
— …где вы снова пропадаете? — Линдт говорила холодно и раздраженно. — Я все утро вас ищу, вы срочно нужны Марсу. Немедленно назад! — и ее голос с бульканьем затих.
— Похоже, нам пора, — я поднялся на ноги. От ленивого ничегонеделания у меня уже начинала болеть голова. — Пока, и спасибо за помощь!
— Спасибо, Рафаэлло! — успел крикнуть Натс, поднимаясь вслед за мной.
Тот только крикнул что-то напутственное нам вслед, но мы уже не слышали — по левую руку от нас снова шумели и бурлили воды Молочной реки.
И в какой-то момент мне вдруг стало ясно, что мне все равно, где, как и в каком положении мы с Натсом трахнемся.
Потому что интересных впечатлений нам теперь хватит на еще очень надолго.
***
Весна подходила к концу. Одно солнце клонилось к закату, а другое стояло в жарком зените. В траве стрекотали кузнечики.
Сникерс болтался в гамаке, Скейт лениво щипал траву, а я сидел под деревом и чистил стрелы. С некоторых пор у нас царили полная гармония и взаимопонимание.
— Натс, иди сюда, — Сникерс приоткрыл один глаз и поманил меня к себе.
Я подхватил колчан и поднялся.
Мы нашли себе идеальное во всех отношениях место. Это был гамак, чертов гамак, который болтался возле нашего летнего домика уже второй год.
— Спорим, ты первый сегодня отсюда свалишься? — хитро прищурился Сникерс, протягивая мне руку.
— А ты крепче держи, — ответил я, прежде чем разбить рукопожатие и устроиться рядом с ним.
А ты кто такой?
Автор: Мозг без тормозов
Форма: арт
Пейринг/Персонажи: Натс, Сникерс
Категория: джен
Жанр: юмор/стёб
Рейтинг: G
Примечание/Предупреждения: АУ
Порносталкер
Автор: Мозг без тормозов
Форма: стрип
Пейринг/Персонажи: Сникерс
Категория: джен
Жанр: юмор/стёб
Исходники: скриншот с кодом был взят из Google Картинки
Рейтинг: PG-13
| | |
-
-
02.02.2014 в 00:25-
-
02.02.2014 в 00:46так же папку назову, спасибо!
-
-
02.02.2014 в 20:20Гость, рады, что вдохновили
спасибо большое
-
-
03.02.2014 в 04:16читать дальше
Квест, бродилка, экшн!
Ноут, орехи, скейт!
-
-
04.02.2014 в 19:18с тоником!) джинном, разве нет?) ну, хотя бы официально?
оу
кажется, этой фразой началось 90% сумашедших выходок
Натс и Сникерс подтверждают!
в нем и раньше угадывалось это - скрытые искры за стеклами очков, а этот арт, поменяв его со Сником, раскрыл нечто, что в нем и раньше было
да, не могу с вами не согласиться, удивительно прекрасный Натс
Дада, у Натса всегда с собой регулярный, методичный и мозгодробительный секс с кодом!
бесконечно увлекательный, главное
Натсоснём!
обязательно!
-
-
11.02.2014 в 13:57Дочитала кисельное миди. Оно было очень напряженное, но я рада, что под конец герои наконец-то угомонились и познали дзен
А ты кто такой? - неожиданный обмен сущностями! ))
Порносталкер - да, Сник, я полностью согласна с тобой - ШТО?
-
-
15.02.2014 в 22:50Эти ребята всегда ухитрятся организовать острые ощущения на ровном месте. Острые в прямом смысле, учитывая колючки
Порадовало внимание к деталям: "солнца светили по двадцать часов в сутки"; "чары государственной важности"; "лошади в краденой сбруе", и конечно, бесподобное сниково — Я ему сам все перекушу и пооткусываю!
А ты кто такой?
И впрямь неожиданно, но очень здорово получилось))) Интересно, если Сник - скромный ботаник, откуда у него синие пряди? Небось спор с Натсом проиграл
Порносталкер
Я догадывалась, что там будет не то, что Сник ожидал увидеть, но С++... Ребята, вы жжёте
Обалденная выкладка
-
-
16.02.2014 в 00:35Спасибо
Слово, правда, я кажется угадала с двух букв, и третья выкладка только подтверждает мои опасения
Ну... Мы не слишком шифруемся
Дочитала кисельное миди. Оно было очень напряженное, но я рада, что под конец герои наконец-то угомонились и познали дзен
Мы тоже были искренне рады
да, Сник, я полностью согласна с тобой - ШТО?
Как я вас понимаю!
Stanly I, Шикарное миди, юмор очень в духе пейринга.
Рады, что удалось!)) спасибо большое
Небось спор с Натсом проиграл
Вероятно, с таким Натсом вполне мог получиться этот результат
Обалденная выкладка
Очень-очень рады, что понравилось