Обоснуй по-прежнему отказывается иметь с нами дело, чего не скажешь о Марсоняшке.
Если вы гурман, эстет или всё вместе, убедительно просим вас покинуть нашу диетическую выкладку.
Если вы гурман, эстет или всё вместе, убедительно просим вас покинуть нашу диетическую выкладку.
Название: Invisus
Автор: МрсНсквк
Бета: МрсНсквк
Размер: мини, 1 462 слова
Пейринг/Персонажи: Несквик, Марс, один раз Сникерс
Категория: преслэш
Жанр: флафф
Рейтинг: PG
Краткое содержание: «В нашем классе есть ученик-невидимка. Раньше он был лучшим почти во всём, а потом стал невидимым. Кто-то говорит, а очертаний не видно».
Примечание/Предупреждения: school!AU, ООС, Марсоняшка в наличии, розовые сопли
Примечание/Предупреждения 2: по мотивам сингла "После уроков с невидимкой"
Если вы готовы, открывайте кат =3
«В нашем классе есть ученик-невидимка. Раньше он был лучшим почти во всём, а потом стал невидимым. Кто-то говорит, а очертаний не видно».
— Пойдёшь с нами в кино?
Несквик поднял голову, оторвавшись от медитирования над рюкзаком, и уставился на стоящего рядом Сникерса, недоумённо моргая:
— Что? Спроси еще раз.
— В кино пойдёшь? — рассмеялся Сникерс, усаживаясь на стол.
— Наверное, — Несквик задумался, прикинул, не планировал ли что-то на сегодня.
— Чувак! — крикнул Сникерс, перебивая мысли. — А ты пойдёшь?
— Куда? — совсем рядом раздался голос.
Несквик настороженно подобрался.
— В кино. Толпу набираем.
Несквик заметил на себе взгляд Сникерса, брошенный исподтишка, и кивок другому собеседнику. Невидимке.
— Тогда иду, — ответил невидимка.
«Спелись», — мрачно подумал Несквик, а вслух сказал:
— Знаешь, я вспомнил, мама просила помочь ей сегодня. Схожу в кино как-нибудь в другой раз.
— Как-то неубедительно, — хмыкнул Сникерс неуверенно.
— Я не могу отказать маме, — Несквик подхватил свой рюкзак и отправился к выходу. — До завтра.
— Подожди! — Сникерс попытался его остановить, но безуспешно.
Ему по-прежнему приходилось выбирать между ним и невидимкой.
— Задолбало это уже, — угрюмо добавил Сникерс.
«В нашем классе есть ученик-невидимка. Раньше он был лучшим почти во всем, а потом стал невидимым. Кто-то ходит, дышит, скрипит ручкой и хрустит суставами, а очертаний не видно».
— Эй, не зевай, — снова голос невидимки над ухом. — Парню из параллельного класса чуть глаз так не выбили.
Несквик ничего не ответил, продолжая потирать ушибленный мячом висок.
— Можно поменяться? – невидимка обратился к учителю.
— Можно мне в медпункт? – одновременно с ним спросил Несквик и, не дожидаясь разрешения, ушёл.
Он не будет в одной команде с невидимкой. И помощи его совсем не рад.
Несквик не раз в течение этого года думал о переводе в другую школу. Его останавливало только то, что это выглядело бы как позорное бегство от того, что он сам же и заварил. И ради чего? Самому бы знать. С Несквиком мало кто отваживался иметь дело. Каждый третий в классе считал его придурковатым аутсайдером из-за чрезмерной болтливости, хотя девчонки млели от ямочек, появляющихся на щеках при улыбке, а потом он и вовсе перестал что-то значить для большинства из-за неожиданной молчаливости, которую приобрёл полтора года назад вследствие слишком скандального развода родителей. А тот человек, кого хотел считать другом, невзначай, совсем не специально, проехался по больной теме, задевая за живое. И этого Несквик стерпеть не смог.
Теперь он проклинал себя за то, что вцепился в эту фразу, зациклился, замкнулся, решил проучить. Подло. Как последний дурак – через социальную сеть. Нет ничего легче сетевого флирта. Особенно, когда ты знаешь собеседника, а он тебя – нет. Главное, не выдать себя слишком рано.
Теперь он понимал, что не его ненавидел, а себя. И настолько погряз в разборках с самим собой, что запутался окончательно.
Тупик.
Безвыходный лабиринт.
Аутсайдер.
Создать фейк, загрузить приторно-сладкие картинки – дело десяти минут, как нефиг делать. Добавиться в друзья, завести нарочито жеманный разговор, щедро снабжённый уменьшительно-ласкательными обращениями. Сочтут за педовку – так ведь даже интереснее, лишь бы бесился сильнее.
И сам попался в свои сети.
Граница, когда общение со своих слащавых вопросов и подначиваний и чужих угрюмых ответов – самым любимым из таких у Несквика оказался «Отвалинахеризвращенецилиявычислютебяпоайпибегивмексику» — перешло в обычное, а затем и в некое подобие доверительного, оказалась сильно размыта. Несквик был до последнего уверен, что продолжал держать заданную планку вплоть до приближения к финишу – назначение свидания, а на следующий день, когда собеседник поймёт, что его вульгарно и примитивно надули, удаление фейка.
Фейк удалился на отлично, торжество булькало и пузырилось, затмевая глаза. И это играло со всеми злую шутку. Несквик не стал исключением, хотя старался. Неосторожно, невыверенно, не вовремя обронённая фраза стоила ему разбитой губы, саднящей и ноющей от удара о стену спины и окончательной потери надежды на дружбу или чуть большее с одноклассником. С тем, кто не сторонился его. А таких пересчитать – хватило бы пальцев одной руки.
«В нашем классе есть ученик-невидимка. Раньше он был лучшим почти во всем, а потом стал невидимым. Кто-то смеётся, шутит, а очертаний не видно».
Знаки внимания.
Зна-ки. Вни-ма-ни-я.
Это то, что Несквик вообще не ожидал, но это были именно они.
Ну что ж, логично было предположить, что просто так ему глупую шутку не спустят.
Неявные комплименты, завуалированная похвала, скрытая поддержка – булыжники издевательства, которые его норовили задавить. Он был уверен в этом.
И тренировал своё терпение до ангельского. До самого постижения дзена. До самой грани, которая лопнула в стеклянную пыль, когда шаги сзади по дороге домой стали постоянными.
Такими привычными и такими страшными.
Такими зависимыми и такими беспокойными.
Такими тянущими и такими болезненными.
Всё покрыто искрящейся царапающейся крошкой.
— Ну что ты ко мне прицепился? – Несквик резко остановился, слушая, как шаги за спиной прекратились. — Я пошутил над тобой, затеяв эту переписку, ты со мной рассчитался, что тебе ещё надо?
— В каждой шутке есть доля правды, да? – очень коварный этот невидимка: подкрадывается неслышно. Несквик шарахнулся в сторону, чувствуя едва заметное чужое прикосновение. — Ты мне нравишься.
— Что?! — Несквик обернулся, огорошённый этим заявлением, и невидимка тут же набросился на него со всеми своими запахами, красками, ощущениями и очертаниями. Одновременно знакомыми и незнакомыми. Надо же, человек так поменялся за год.
— Ну, наконец-то ты на меня посмотрел, — улыбнулся Марс, покачиваясь с пятки на носок.
— Это подло, — нахмурился Несквик.
— Я всего лишь обернул твою шутку против тебя, — Марс сделал шаг по направлению к нему, а Несквик отступил. — С той лишь разницей, что я не шучу.
— Я не верю тебе, — Несквик продолжал отступать под натиском Марса.
— Почему? — сощурился тот. — По-моему я весьма ясно весь год выражал все свои намёки.
— А с чего вдруг? До этого самого года, в тот день, когда я выдал себя, ты сбежал. Врезал мне и сбежал...
— Я испугался! — перебил Марс. — Это было неожиданно! Да любой бы струхнул на моём месте в этой ситуации!
— Да? Что же тогда заставило тебя передумать? — Несквик уже давно упёрся спиной в кирпичную стену и немного затравленно наблюдал, как Марс одним шагом сократил между ними расстояние до минимума. — Почему я вдруг стал тебе нравиться?
— Да откуда я знаю?! — Марс нетерпеливо ударил ладонью по стене совсем рядом с головой Несквика. — Потому что!
Пауза, как плохо натянутая верёвка, повисла между ними, только городские звуки и тонко-острое неверие Несквика разбавляли её.
— В общем, передай своим дружкам или кому там, что шутка удалась и всё такое, — он покачал головой, пытаясь отвязаться от верёвки. — А от меня отстань. Нельзя быть таким злопамятным, заболеешь ещё от переизбытка отрицательных эмоций.
Марс ничего не ответил, не пошевелился, чтобы выпустить Несквика, просто снова образовал эту плохо натянутую верёвку между ними, снова связал ею.
И тут же разрезал.
— Глаза, — сказал Марс. — У тебя очень красивые глаза, — он протянул руку и убрал чёлку с глаз Несквика. — Они живые. И не пустые. И… необычные, — он чуть заметно дёрнул плечами. – Ты тогда так смотрел… Я думал, захлебнусь… эмоциями. Такая смесь… адская просто.
— Какие высокопарные речи, — Несквик только сильнее хмурился. — Этого недостаточно.
— Поверь, этого хватило! Мне себя вообще-то лучше знать.
Несквик хлопнул этими самыми глазами, про которые соловьём разливался Марс, и аккуратно повёл головой. Марс тут же понятливо убрал руку, которой всё ещё держал его чёлку. Мозг забился свалившейся информацией и переживаниями, словно деревянной стружкой. Подпалить бы её к чёрту, чтобы осталась только пустая черепная коробка. Но увы, придётся эту стружку ворошить и разгребать, рассортировывать и принимать решения.
— Я так не могу, — закрылся Несквик. – Мне нужно время, чтобы принять это. Привыкнуть. Это действительно слишком неожиданно.
За этими словами он по-прежнему прописывал чёткое «я тебе не верю».
— Честно говоря, мне тоже нужно привыкнуть, — хрипло, но явно облегчённо рассмеялся Марс. – Я не буду нагнетать и давить, но… могу я попросить тебя? Не отдаляйся от меня снова.
— Я постараюсь, — кивнул Несквик.
Марс отступил, выпуская его, дождался, пока он отойдёт на пару шагов, и по обыкновению пошёл сзади.
— Ну что ты? – обернулся Несквик. Немного неуверенно внося разнообразие в обыденность. – Догоняй. Мне нужно научиться смотреть на тебя.
На самом деле он по-прежнему не смотрел на Марса. Они даже не говорили больше. Но Несквик привыкал к его нахождению не где-то там, на периферии зрения или за спиной, а рядом. Близко. Шевельни локтем и заденешь его. О-щу-тишь.
У дома Несквик что-то невнятно попытался прошепелявить на прощание, но Марс пресёк его попытку сбежать, ухватив за запястье. Несквик едва не охнул, дёрнувшись в захвате, уставился на свою руку в кольце другой. Рука некрепко держала, стоило попытаться вырваться, как она тут же сжалась.
— Ты меня пугаешь, — едва слышно прошелестел Несквик.
— Ты привыкнешь.
— К чему? К тому, что ты будешь хватать меня вот так, когда тебе вздумается? По-твоему, мне мало унижений?
Марс тяжело вздохнул, накрыл ладонь Несквика своими и пощекотал большим пальцем. Так, как раньше делал Несквик кисточкой на уроке рисования.
— Я просто хочу, чтобы ты не боялся смотреть на меня.
— Я не боюсь смотреть на тебя. Просто отвык.
Конечно, Марс ему не поверил.
— Проваливай, — фыркнул Несквик, ответно сжимая его ладонь и затем высвобождаясь.
Уже дома понял — руки тряслись так, что он две минуты не мог закрыть замок изнутри. Писк телефона чуть не довёл его до инсульта.
«У тебя правда очень красивые глаза», — с лыбящимся смайлом сообщил экран.
Несквик прислонился лбом к двери, глубоко дыша и успокаиваясь. На горизонте сознания забрезжило облегчение: всё наконец-то начало разрешаться.
Название: Не бойся кроликов
Автор: МрсНсквк
Форма: арт
Пейринг/Персонажи: Марс/Несквик
Категория: слэш
Жанр: флафф
Рейтинг: G
Примечание/Предупреждения: флафф, пирсинг
Тут можно особо не готовиться =3
И совсем страшное
Название: Полуночники. Часть первая.
Автор: МрсНсквк
Бета: МрсНсквк
Размер: мини, 1 235 слов
Пейринг/Персонажи: Марс/Несквик, встречается Ронднуар/Рафаэлло
Категория: слэш
Жанр: флафф,
Рейтинг: PG
Краткое содержание: нелогичный сказ о том, как Несквик два года Марса динамил
Примечание/Предупреждения: bar!AU, ООС, очень ванильные парни, очень няшка-Марс, всегеи
Если вы готовы, открывайте кат =3
Сейчас
Несквик шипит, когда холодная вода окатывает плечи, выскакивает из-под струй дожидаться, пока пойдёт тёплая. Хотя небольшая польза от этого есть – разрывающее на части возбуждение немного присмиряется. Несквик оглядывается по сторонам. Чужая ванная комната в разы превосходит его собственную и не является такой уж незнакомой. Он был здесь месяц назад, решившись всё-таки добровольно и взаимно вступить в связь с её владельцем, но до логической развязки дело так и не дошло.
Тогда
С Марсом Форрестом, главой компании по производству инвентаря для гольфа с эксцентричным названием «Holy Hole», Несквик познакомился два года назад. Мистер Форрест однажды почтил их бар «Полуночник» визитом, заказал «Авиацию», оставил щедрые чаевые и словно невзначай выспросил у Несквика сначала имя – как будто бейджи существуют не для столь возвышенных господ – основная у него это работа или подработка, ещё кучу мелочей и, наконец, спросил, когда заканчивается его смена. Несквик подозревал, что весь этот разговор имел двойной подтекст, но после последнего вопроса окончательно уверился – его откровенно клеили. Озадаченный, он тактично намекнул, что в данный момент не заинтересован в подобного рода связях. Мистер Форрест, надо отдать ему должное, намёк прекрасно понял, но не преминул выразить сожаление. Когда Несквик расправился с очередным заказом, в баре его уже не было.
Зато появился на следующий день. Цедил «Банановую корову» и через всю барную стойку пререкался с Ронднуаром Ферреро, ещё одним владельцем заводов-газет-пароходов и по совместительству ухажёром коллеги Несквика – Рафаэлло. А когда Ронднуар Ферреро отвлекался на Рафаэлло, что происходило очень и очень часто, Марс Форрест отвлекался на Несквика. Последний не очень радовался этому факту, потому что всё ещё не был заинтересован в связях подобного рода. И продолжал твердить так.
В итоге, глава компании по производству инвентаря для гольфа с эксцентричным названием «Holy Hole» прописался в баре «Полуночник». Несквик отбивался от внимания как мог, нёс натуральную херню на какой-нибудь вопрос, но когда ему сообщили, что он зря старается таким образом откреститься от поклонника, сдался. Марс Форрест откровенно заявил, что считает Несквика очень милым, включая его странные речи, и не оставит своих надежд заполучить хотя бы его дружбу. Шаблон о знаменитой угрюмости и нелюдимости Форреста был сломан самим же Форрестом.
И Несквик начал относиться к нему терпимее. Тем более что человеком Марс оказался неплохим. Он перестал задавать слишком личные вопросы, не распространялся о работе, потому что знал – никому, кроме конкурентов и журналистов, до этого дела нет, подбирал если не актуальные, то стандартные темы для разговоров и напрочь игнорировал коктейли с содержанием абсента. Когда Несквик не выдержал и поинтересовался причиной, Марс охотно поделился информацией, что у него аллергия на абсент, а последний раз, когда он проигнорировал эту свою особенность, закончился анафилактическим шоком и отёком Квинке. Он вежливо попросил никому не продавать эту информацию даже за очень большие деньги.
Но разнообразие коктейлей без абсента позволяло ему часто засиживаться до самого конца смен Несквика, даже поздних, отшучиваясь, что начальству дисциплиной иногда пренебрегать позволительно, а значит, можно и проспать пару раз на работу.
В общем, Несквик дружбой стал понемногу делиться. Пару раз Марс доставал приглашения на выставки современного искусства, Несквик, конечно, поблагодарил за просвещение, но от дальнейших посещений подобных мероприятий отказался, сославшись на ограниченность фантазии, хотя всегда считал себя частично невменяемым и поэтому не обделённым этой самой фантазией, но современное искусство понять не смог. Ещё они ходили вместе на соккер, дрались из-за выигрыша/проигрыша в матчах Ди Си Юнайтед - Лос-Анджелес Гэлакси, пожимали друг другу руки в случае ничьей и спорили насчёт дрим-тим. Но если с баскетбольной дрим-тим страны мало кто мог потягаться, то футбольную дрим-тим делали на раз-два-три другие команды даже в теории.
Ну и да, как же во всей этой истории обойтись без гольфа? Вот об этом Марс мог говорить часами, правда, предпочитал всё же демонстрировать свои знания и умения на практике. Несквик с энтузиазмом махал клюшками, всё чаще начиная попадать по мячу, иногда вместе с кэдди перебирал инвентарь, но так и не научился отличать, в какой ситуации какая клюшка нужна. Новый Тайгер Вудс из него не вышел.
И по закону жанра как-то получилось так, что Марс начал сокращать своё время пребывания с Несквиком. Всё реже проводил с ним выходные, заскакивал в бар уже ненадолго и сетовал на внезапно обрушившийся аврал.
«Закон жанра», - твердил себе Несквик, в очередной раз ловя себя на мысли, что скучает без кое-чьего общества. И поддаваться ему – ну совершенно же дурацкому закону! – не хотелось. Но приходилось. Потому что, чем больше ты предоставлен сам себе, тем больше ты думаешь и рефлексируешь. Несквик очень даже вжился в роль «он меня любил, а я его – нет, он нашёл другого/другую, а я сейчас сижу и понимаю, что пустил в трубу любовь всей моей жизни. Ну, может, и не всей, но данной части жизни точно».
Пора перебираться в эмо-модус.
Хотя всё закономерно: Несквик два года динамил предмет своих нынешних симпатий, только святой продолжал бы терпеть такое. Марс Форрест святым, конечно, не был. Но ведь не тронул, когда они на пару перебрали с пивом после ничьей в дерби Ди Си Юнайтед и Лос-Анджелес Гэлакси и Несквик остался у него ночевать. Хотя мог не просто тронуть, а затрогать от и до, потому что спальная зона в лофте была одна.
Ну всё, точно интерес иссяк. Срочно менять всё в гардеробе на чёрно-розовое.
От похода по магазинам его спас закончившийся аврал у Марса. Форрест в один прекрасный день появился за пару часов до конца смены Несквика с заявлением:
— Марс получил носок, Марс теперь свободен.
И заказал «Доброго Бена».
Вот тут Несквик и понял: сейчас или никогда. Он замер перед Марсом и возвышенно, но так, чтобы его слышал только один человек, провозгласил:
— Марс Форрест, прости, что я не коленопреклонён, но всё равно хочу выразить тебе свою заинтересованность в связях определённого рода с тобой.
Марс поболтал трубочкой в стакане и спросил:
— Что?
— Я говорю, взаимностью тебе отвечаю, — упростил свою речь Несквик. – Если ты всё ещё нуждаешься в ней.
Марс помолчал, очевидно, размышляя, подавиться ему «Добрым Беном» или нет, и кивнул.
— Подождёшь до конца моей смены?
Дождавшись повторного кивка, Несквик вернулся к работе, стараясь изредка поглядывать на Марса, который что-то совсем завис – впечатлился, видимо – и даже не реагировал на обычные подколки про «господина дырочника» со стороны завсегдатая Ронднуара Ферреро.
После смены, стоя возле вылизанного до стерильности Крайслера, Несквик решил добить Марса до конца:
— Поехали к тебе.
Молчание, в котором они провели всю дорогу, привело к тому, что на Несквика накатила неуместная сонливость, и он раззевался в лифте, старательно пытаясь скрыть это. И, вопреки всему, Марс не набросился на него с порога.
— Может, ты скажешь уже хоть слово? – жалобно попросил Несквик, переминаясь с ноги на ногу. – А то я будто к маньяку попал.
Марс опустился на стул – какого чёрта вообще эта вещь делает перед входом? – и посмотрел на Несквика.
— Я-а-а… несколько оглушён, — он качнул кистью руки. – Эффектом неожиданности.
Потом Марс отправил его душ, принёс полотенце и нераспечатанные футболку и боксёры – шестьдесят баксов штука, охренеть! Несквик чисто из праздного любопытства интересовался как-то расценками. Наскоро вымывшись и нацепив предложенную одежду, он прошлёпал босыми ногами до кухни, откуда доносились аппетитные запахи, и понял, насколько был голодным — в перерыве ведь поесть забыл.
За предложенную паэлью с креветками можно было продавать душу.
— Где ты научился так готовить? – Несквик чуть не плакал от счастья, смакуя рис.
— На меня же взвалили заботу о младшем брате, — пожал плечами Марс. – Пришлось учиться.
От кофе Несквик отказался, Марс закинул посуду в мойку, решив разобраться с ней утром, и погасил свет. Довёл Несквика до кровати, уложил, укрыл одеялом и пожелал спокойной ночи.
— Теперь ты меня динамить будешь? – спросил Несквик, натягивая одеяло до самых глаз.
— Я привык получать по чуть-чуть, а не всё и сразу, — Марс подёргал его за кудряшку. — Всё, теперь спи. Утром поцелуемся.
Конец первой части.